«Внутрішня окупація» - прихід до влади групи меншості, соціальне становище, свідомість та інтереси яких відповідно прямо суперечать більшості
- Головна друга проблема - свідомі дисгармонія та безситемність нормативно-правових актів України, які надають широкі можливісті для безконтрольного корупційного застосування дискреційних повноважень
- ❎ АНОТАЦІЯ. Дослідження "Системи" корупції в Україні (Ukraine - Crony capitalism lough, 2021-07-01 42с)
- ❎ ПЕРЕДМОВА. "Українська еліта" (Джангіров)
- ❎ ВСТУП. Проблема Стратегування в світі та в Україні (Прехт, Дацюк)
❎ ОСНОВНА ЧАСТИНА
- Держполітика:
- Нищення сфери ОХОРОНИ Пам'яток в Україні
- 2.1) - Колаборація
- 2.2) - П'ята колона
- 2.3) - Корисні ідіоти
- Нищення будівель та територій ПАМ'ЯТОК
-
Викриття фокусів влади - примус Запитами та зверненнями - Проблема - ЗУ "Про охорону культурної спадщини" - 16 разів слово "може"
-
Продукт діяльності влади - "Фейки": -
Проблеми системні:- 7.1) - Взяття Обєктів культурної спадщини на облік - Вимоги процедури, які влада КМДА не виконує
- 7.2) - Занесення Памя'ток до Реєстру та його ведення - Вимоги процедури, які влада Кабмін-Мінкульт не виконує
- 7.3) - Реєстр памяток відсутній, але є "Накази про занесення до Реєстру", із фейковими Переліками
- 7.4) - Обов'язок та відповідальність влади інформувати про свою діяльність - Вимоги, які влада Кабмін-КМДА не виконує
-
Діяльність органів охорони культурної спадщин - Кабмін та КМДА: -
Проблеми методологичні: -
Результати листування із органами влади як ДІАГНОЗ: -
Файли
Back to Home❎ АНОТАЦІЯ. Дослідження "Системи" корупції в Україні (Eng)
Файли 
Стислий зміст:
❎ ПЕРЕДМОВА. "Национальные особенности украинской элиты", Д. Джангиров
Международный Институт Политической Философии (IIPP) 
- Вступление
- Правящий класс / Политическая элита
- Компрадорская контрэлита
- Антиэлита
- Капитализм, как порождение эпохи модерна
- Альтернативы капитализму
- Украина: от социализма к пре-модерну
- Предопределенность, или был ли шанс?
- Вместо послесловия
ЧАСТЬ 1
Применение теории элит к украинским реалиям дает внешне парадоксальную картину:
1) правящий класс/элита представлена симбиозом олигархов и государственно-бюрократической системы, 2) контрэлита — компрадорами, действующими в связке с внешними бенефициарами, 3) антиэлита — «людьми модерна».
Однако, все становится на свои места, если мы признаем тот факт, что в Украине установилась неофеодальная общественно-политическая формация как следствие того, что вместе с социализмом украинский правящий класс избавился и от модерна.
Back to TopПрежде всего, необходимо уточнить, что целый ряд признаков, присущих современному западному обществу, не определяет общественно-политическую формацию, установившуюся в Украине как капиталистическую. Проще говоря, некоторые признаки капитализма, которые выглядят, как имманентные, не являются таковыми, во всяком случае — в украинских условиях.
1) - Например, тот уровень современного научно-технического прогресса (НТП), благами которого практически наравне с Западом пользуются украинцы, является следствием не капиталистического общественно-политического уклада, установившего в Украине, а глобализации. Разумеется, НТП на Западе — прямое следствие капитализма, а, точнее, важнейшего свойства капитала — его инвестиционной и инновационной составляющих. На Украине же достаточно высокий уровень НТП никак не отражает, а, тем более — не определяет господствующую общественно-экономическую формацию.
2) - Также не являются признаками капиталистического уклада в Украине:
- ни абсолютное преобладание частной собственности,
- ни пребывание украинских олигархов в «списках Forbes» рядом с «несомненными капиталистами» Запада,
- ни признание украинской экономики рыночной как западными экономистами, так и международными институциями, включая МВФ.
В данном случае мы просто сталкиваемся с типичной смысловой ловушкой: описывая сложившуюся в Украине социально-экономическую систему в терминах капитализма и рыночных отношений, мы, разумеется, приходим к выводу, что она — капиталистическая. Главное же свойство, оно же и необходимое — предназначение капитала состоит в создании добавленной стоимости и извлечении прибыли.
Но, если мы аккуратно вычтем все бонусы и преференции, гарантированные бизнесу украинских олигархов законодательными, подзаконными и регуляторными актами, все прямые и косвенные субсидии из государственного и местных бюджетов, все «правильные» решения судов и ангажированность правоохранительной системы в целом, то - вскроется весьма показательная картина:
1) - Во-первых, в чистом виде, бизнес-деятельность украинских олигархов является, интегрально, не прибыльной, а глубоко убыточной;
2) - Во-вторых, эта бизнес-деятельность «de facto» не создает добавленную стоимость, а последовательно уничтожает часть стоимости сырья, оборотного капитала и рабочей силы, участвующих в процессе производства.
Исходя из этого, активы, находящиеся в распоряжении украинских олигархов, не являются капиталом, а сами отечественные олигархи не являются капиталистами.
В крайнем случае можно говорить о «псевдокапитале» и «псевдокапиталистах», но применять к ним критерии успешности и эффективности с точки зрения капиталистической системы — совершенно некорректно! В первом приближении, украинские (как и все постсоветские) олигархи являются группой лиц, которые перераспределяют созданную другими добавленную стоимость в свою пользу. (Ниже мы сделаем важное уточнение и дополнение к этой формулировке).
2. Правящий класс / Политическая элита
Ядро украинского правящего класса сформировалось в период развала Советского Союза из части: 1) государственно-бюрократического аппарата, 2) «красных директоров» и адаптировавшихся к новым реалиям 3) «предпринимателей» начала 90-х.
Появление независимой Украины запустило два основных тренда:
1) - Выход из состава СССР стимулировал «обустройство (грабеж) территории», а
2) - Разрыв с социалистической системой — встраивание в международное разделение труда в рамках капиталистической системы.
И далеко не сразу стало очевидным, что эти тренды (в значительной степени) антагонистичны; в любом случае требовался достаточно высокий уровень государственного менеджмента, чтобы их совместить.
Отсутствие необходимых знаний/умения/опыта вкупе с увлечением «обустройством (грабежом) территории» привело к тому, что:
1) - Украинская экономика практически не сумела встроиться в международное разделение труда своими отраслями с высокими уровнями передела/добавленной стоимости;
2) - С каждым годом структура украинского экспорта становилась все более сырьевой (в 2020-м году доля АПК в украинском экспорте достигла 45%, черных металлов и изделий из них — 17.5%, минеральных продуктов — 10.5%; доля экспорта высокотехнологической продукции не достигает 10%).
(Объективные и субъективные причины того, почему Украине не удалось встроиться в международное разделение труда высокотехнологичными отраслями, мы разберем в одной из следующих статей).
Начиная с начала 90-х основой функцией государственно-бюрократического аппарата стало «обустройство (грабеж) территории»:
1) - «Красные директора» занялись «обустройством» в новых условиях своих субъектов хозяйствования, иногда выходя на масштаб отраслей;
2) - Часть предпринимателей была включена в процессы «обустройства территории» и «обустройства субъектов хозяйствования» в качестве механизмов перераспределения общественных (бюджетных) средств и общественной собственности в частные руки.
В результате этих процессов сформировался правящий класс в виде симбиоза: 1) государственно-бюрократического аппарата и 2) олигархов.
И здесь важно отметить, что несмотря на внешнюю парадоксальность, именно вторые являются «младшими партнерами» первых, а не наоборот.
Украинские олигархи являются ключевым элементом перераспределения бюджетных средств в пользу государственно-бюрократического аппарата. В масштабе макроэкономики речь идет о перераспределении добавленной стоимости (В данном случае мы для простоты используем понятный «капиталистический» термин «добавленная стоимость», — Авт.), созданном всем обществом в пользу небольшой группы лиц.
Прослойка «красных директоров» постепенно исчезла в ходе приватизации за ненадобностью (как избыточный элемент в системе), лишь в крайне незначительной степени пополнив ряды олигархов.
В этой системе нет места крупному капиталу (а, соответственно — капитализму) в его прямом смысле, как самовозрастающей стоимости, использующей инвестиции (капиталовложения) и инновации (новые сферы приложения капитала).
В итоге в стране сложилась преимущественно (строго говоря, украинскую социально-экономическую систему можно охарактеризовать как многоукладную при доминировании неофеодального уклада, — Ред.) неофеодальная система, как результат того, что вместе с социализмом украинский правящий класс отказался и от модерна.
Очевидно, что парадоксальная развилка между капитализмом и неофеодализмом возникла в Украине, да и на всем постсоветском пространстве в силу развала социалистической системы (существует мнение, что система, «de facto» в экс-СССР установилась система «государственного капитализма», но с точки зрения рассматриваемых вопросов взаимоотношений граждан и собственности, это совершенно не принципиально).
Перераспределение ранее «общенародной» / государственной собственности между гражданами могло пойти как по капиталистическому, так и по неофеодальному пути: в первом случае собственность и/или активы превращаются в капитал, во втором — в богатство:
1) - Приумножение капитала связано, в первую очередь с инвестициями и инновациями, и опирается на экономические знания и то, что называется «дух предпринимательства».
2) - В основе приумножения богатства лежат привилегии, которые мы упрощенно именуем «близостью к власти», определяемой личной лояльностью.
В отличие от классического феодализма, где объектом лояльности является суверен/сюзерен, при неофеодализме таковым объектом выступает государственно-бюрократический аппарат, зачастую олицетворяемый отдельными чиновниками.
Нынешние украинские олигархи — это крупные собственники, прошедшие «искусственный отбор» отечественной государственно-бюрократической системы и доказавшие свою способность с ней взаимодействовать в качестве ключевого элемента личного обогащения за счет государственного бюджета.
И если успешный капиталист — это человек, являющийся экспертом и знатоком природы капитала, включая понимание многочисленных специфических сфер современного менеджмента и маркетинга, то успешный украинский олигарх является экспертом и знатоком природы украинской власти и человеческой натуры чиновников, принимающих ключевые для него решения.
Отсутствие «de facto» в стране крупного капитала и, соответственно, крупных капиталистов, делает необходимым пересмотреть еще три «капиталистических стереотипа», не применимых к украинской социально-экономической формации.
2.1) «Эффективный собственник»
Предполагается (со всеми оговорками и натяжками), что в условиях рыночной конкуренции собственником капитала становится тот, кто умеет наиболее эффективно извлекать из него прибыль и добавленную стоимость. В противном случае этот капитал (предприятие, фирму, финансовое учреждение и т.п.) ждет гибель (банкротство).
В украинской неофеодальной системе «эффективным» считается собственник, который сумеет привлечь к финансированию своего актива как можно больше бюджетных средств и обеспечить ему как можно большее число льгот и преференций через принятие соответствующих решений органами власти. И именно под контроль таких «собственников» стремится передавать активы государственно-бюрократическая элита.
2.2) «Украинская системная коррупция искажает капиталистическую/рыночную систему»
Здесь мы снова становимся заложниками избранной терминологии.
То явление, которое в рамках капиталистического уклада мы вполне справедливо именуем «коррупцией», является неотъемлемой частью неофеодализма. Т.е., данные «de jure» криминальные деяния являются не просто составной частью, а «de facto» неотъемлемым экономическим базисом сложившейся системы.
Именно в силу этого и системная, и бытовая коррупция неискоренимы в Украине в принципе, независимо от усовершенствования законодательства и создания «независимых» антикоррупционных органов.
1. Здесь важно в очередной раз отметить, что при капитализме конечной целью коррупции является извлечение дополнительной добавочной стоимости, т.е. приумножение капитала; можно сказать, что коррупция является несправедливым и незаконным способом повышения эффективности имеющегося капитала. При этом полное (точнее — почти полное) искоренение коррупции делает систему более эффективной и позволяет усилить ее социальную составляющую, о чем свидетельствует опыт стран Северной Европы, а также Новой Зеландии.
2. В рамках же неофеодальной системы, связи, по аналогии именуемые «коррупционными», являются ее неотъемлемой составляющей и представляют собой форму феодальной ренты — плату неофеодалов государственно-бюрократической системе за полученные «в кормление» отдельные базовые предприятия, целые отрасли/сферы экономики, иногда — территории.
Важно отметить, что в неофеодальной системе в связи с «de facto» отсутствием капитала, практически стерта грань между приумножением богатства в сфере государственной службы и частного бизнеса.
Именно поэтому отдельным кланам/группам в разное время «в кормление» передавались как некоторые таможенные пункты, так и вся таможенная служба в целом; в этом же списке — налоговая служба, финансовая система, Нацбанк, здравоохранение и тд и тп...
2.3) «Рыночное/капиталистическое» законодательство, действующее в Украине, задает рамки капиталистической социально-экономической формации»
Формально «капиталистическое» законодательство с «феодальными» нюансами в законах, подзаконных актах и практике правоприменения порождают неофеодальные отношения.
Одним из следствий «de facto» неофеодальных отношений в «de jure» капиталистической системе является особый характер социальных лифтов.
1. Упрощая, можно утверждать, что социальные лифты — важнейший элемент социальной инфраструктуры — при феодализме формируют в первую очередь привилегии, дающие доступ к тому или иному уровню богатства.
Доступ к привилегиям можно получить через происхождение и/или лояльность, при этом лояльность по отношению к «распределителю» привилегий обязательна в любом случае.
2. При капиталистическом же социально-экономическом укладе социальные лифты формируются через образование и/или способность эффективно управлять капиталом, при этом эффективность использования капитала — обязательна. Разумеется, происхождение также имеет немаловажное значение, но уже опосредованно — как трамплин к более качественному образованию.
Завершая обзор украинского правящего класса/элиты, отметим, что неофеодальная общественно-политическая формация, сложившаяся в Украине, вполне органично накладывается на доминирование феодального дискурса (или феодального кода) на уровне «коллективного бессознательного».
Т.е., «средний украинец» и мыслит, и описывает реальность преимущественно в терминах неофеодализма (Эта тема будет более подробно раскрыта в одной из следующих статей).
Украинская контрэлита, в полном соответствии с теорией элит, борется за доступ к ресурсу, которым на сегодня владеет правящий класс. А этим ресурсом, как мы показали выше, является феодальная рента.
Таким образом, контрэлита не ставит своей целью разрушение сложившейся в Украине неофеодальной социально-экономической системы, основанной на перераспределении создаваемого общественного продукта в пользу узкого круга лиц. Цель украинской контрэлиты — перенаправить эту ренту в пользу внешних бенефициаров, представляющих «коллективный Запад».
Украинская контрэлита носит ярко выраженный компрадорский характер и на сегодня, кроме широкого представительства в правительстве и парламенте, она «de jure» контролирует наблюдательные советы госкорпораций, «de facto» выводя их из-под контроля государства и перенаправляя непрозрачным для украинского общества образом значительную часть доходов (как и ранее мы не употребляем термин «прибыль», который характерен для капиталистической социально-экономической системы, потому как контрэлита не претендует на слом сложившегося неофеодального уклада) иностранным бенефициарам.
Украинская контрэлита, в противоположность правящему классу, стремится к уменьшению роли государства, либерализации/дерегуляции экономики. Это связано с тем, что контрэлита берет под контроль инфраструктуру страны — сферу, в которой национальные корпорации являются естественными монополистами. И государственное регулирование — препятствие на пути установления монопольно высоких цен.
Т.е., вместо коррупционных схем взимания феодальной ренты через льготы, преференции и т.п. (см. выше), применяемых правящим классом, компрадорская контрэлита использует свое монопольное положение в сфере инфраструктуры для перераспределения общественного продукта в пользу небольшого количества зарубежных бенефициаров.
В рамках такого противостояния понятна роль антикоррупционных органов (Национальное Антикоррупционное Бюро — Национальная Антикоррупционная Прокуратура — Высший Антикоррупционный Суд), создание которых было буквально навязано Петру Порошенко вместе с их «неприкасаемым» руководством: минимизировать получение феодальной ренты правящим классом и перенаправить ее под контроль компрадорской контрэлиты, выступающей в качестве операторов внешних бенефициаров.
Наиболее наглядный пример — НАК «Нафтогаз», хотя подобного рода схемы примеряются, и к «Укрпочте» (активно лоббируется передача последней функций банка с дальнейшей приватизацией). Из других ярких «кейсов» — приватизация «Укрспирта» прошла по правилам (и в интересах) неофеодальной элиты, а за контроль над ГП «Укрзалізниця» идет жесткая борьба между неофеодальной элитой и компрадорской контрэлитой.
Схема зеркальная:
1) Если олигархи являются механизмом для перераспределения созданной в Украине добавленной стоимости в пользу верхушки государственно-бюрократического аппарата, то
2) Компрадоры выступают в роли механизма для такого же перераспределения в пользу представителей иностранных государственно-бюрократических аппаратов, способных обеспечить в Украине политическую «крышу» для деятельности компрадорской контрэлиты.
В качестве нюанса можно отметить, что:
1) - Если в случае правящего класса можно говорить о партнерских отношениях чиновников и олигархов в процессах перераспределения, то
2) - В отношении контрэлиты речь идет всего лишь о зарплатах (хотя и о высоких и сверхвысоких) для компрадоров, которыми их обеспечивают иностранные бенефициары за счет... украинского бюджета.
Противоречия между украинской элитой и контрэлитой зачастую вступают в острую фазу, например, там, где олигархи лоббируют льготы и преференции, компрадоры настаивают на монопольно высоких ценах. В этой ситуации, часть государственно-бюрократического аппарата начинает метаться между внутренними и внешними «сюзеренами».
Здесь, к слову, проявляется одно важное отличие классического феодализма эпохи «высокого средневековья» от современного постсоветского неофеодализма:
1) - Сегодня не всегда очевиден «сюзерен»;
2) - Более того, наряду с возможностью перехода от одного «сюзерена» к другому, не являются редкостью ситуации «слуг двух господ».
Однако, главное противоречие элиты и контрэлиты заключается в отношении к государственно-бюрократическому аппарату:
- «проект Украина», который продвигает украинская компрадорская контрэлита, предполагает радикальное сокращение функций государственно-бюрократического аппарата и, как следствие — его столь же радикальное сокращение (аппарата).
В то же время, у контрэлиты:
1) - Отсутствует проект возврата Украины в модерн и преодоления неофеодального кода;
2) - Их задача — перестройка существующей неофеодальной системы под внешних сюзеренов.
В заключение раздела необходимо отметить, что уже сегодня контрэлита очень глубоко проникла в правящий класс, являясь его неотъемлемой частью.
Но главным социальным лифтом для представителей контрэлиты являются в первую очередь не электоральные процессы, а НКО и прочие грантовые структуры «гражданского общества», финансируемые из-за рубежа бенефициарами компрадорского способа перераспределения общественного продукта.
В качестве антиэлиты в Украине выступают «люди модерна», для которых неприемлема сложившаяся в стране неофеодальная система. Как и «положено» антиэлите, у них нет собственного проекта развития страны.
Украинская антиэлита мыслит категориями модерна и капитализма (независимо от своего отношения к данной общественно-политической формации): прогресс/развитие, добавленная/прибавочная стоимость, инвестиции, инновации и т.п.
Антиэлита считает коррупцию искажением рыночных отношений и призывает к законодательной борьбе с ней. Также эти люди верят в возможность создания благоприятного инвестиционного климата в стране, хотя в системе, в которой, как мы показали выше, отсутствует «de facto» крупный капитал, серьезные капиталовложения (= инвестиции) невозможны по определению.
Картина мира представителей антиэлиты вполне соответствует мейнстриму «коллективного Запада», но оказывается неадекватной в украинских реалиях.
Они осознают деградацию государственных институтов, экономики и общества, но не могут сформулировать конечную цель своей борьбы с властью.
Более того, «людьми модерна» мы их называем исключительно с точки зрения «системы координат», используемой в данной статье; сами они находятся далеко за пределами данного дискурса.
Вместо целей украинская антиэлита воспроизводит некие пожелания, основанные преимущественно на стереотипах — сделать «как в США», «как в Швеции», «как в Польше», «как в Китае», «как в Германии», «как в Чили при Пиночете», «как в Гонконге», «как на Западе» и т.д.
При этом такое пожелание обычно касается одного-единственного элемента экономической системы (социального, фискального, антикоррупционного, стимулирующего и т.п.), без рассмотрения его взаимосвязей с другими элементами социально-экономического уклада страны, приводимой в качестве образца.
Не сильно упрощая ситуацию, можно констатировать, что все экономические программы представителей антиэлиты сводятся к формуле-оксиморону: «налоги — снизить, бюджетные расходы — увеличить!» (Британская шутка о лозунгах оппозиции, — Авт.).
Мы имеем дело с пассионарными людьми, которые бунтуют против существующей системы, ограничивающей возможности реализации их потенциала, но неспособные создать иную систему. В данном случае — против системы, перераспределяющей созданный украинским обществом (ими — в том числе!) общественный продукт.
Антиэлиту попеременно используют в своем противостоянии украинские элита и контрэлита:
1) Первые — под лозунгами борьбы с внешним управлением,
2) Вторые — борьбы с коррупцией.
Однако, ни в одной из этих коалиций антиэлита не будет бенефициаром. Для нее это битва Чужого с Хищника — кто бы не победил, антиэлита в проигрыше!
ЧАСТЬ 2
В первом материале на данную тему авторский коллектив IIPP в рамках теории элит обосновывал тезис о том, что украинский правящий класс существует в рамках (нео-)феодальной, а не капиталистической общественно-политической формации.
Соответственно, в таких же рамках существует и украинская контрэлита, которая с переменным успехом борется с элитой за контроль над (нео-)феодальной рентой. И только маргинальная (по отношению к общественному мейнстриму) украинская антиэлита пытается описывать общественно-политическую формацию, сложившуюся в Украине, в терминах капитализма и модерна.
В предложенной аналитике мы более подробно обоснуем тезис о том, что вместе с социализмом украинский правящий класс отказался и от модерна, а также покажем, что для украинского общества (нео-)феодальный код оказался вполне приемлемым и естественным.
Авторы в целом разделяют один из постулатов современной политической философии постмодерна (согласно работам Фредрика Джеймисона, Умберто Эко, Поля Рикёра), согласно которому культура является экономическим феноменом. Соответственно, капиталистический культурно-социальный код (производственные отношения) в естественном виде может существовать и регламентировать социум только в идеологических обществах модерна. Низвергая модерн, мы неизбежно возвращаемся к культурному коду премодерна, который является феодальным.
Национальные особенности возврата к (нео-)феодальному культурному коду в результате демонтажа общества модерна, мы анализируем на примере Украины, хотя, по нашему мнению, такая ситуация — в той или иной степени — характерная для всего постсоветского пространства.
5. Капитализм, как порождение эпохи модерна
Избегая длительной дискуссии, мы сразу же постулируем, что эпоха модерна, порожденная научно-техническим прогрессом, первична по отношению к капитализму, как общественно-политической формации.
При этом очевидно, что модерн не мог существовать в рамках феодальной общественно-экономической формации, ориентированной на стабильность представлений об окружающем мире, где основой цикличности процессов выступали суточные и сезонные циклы.
Наглядный пример: мануфактура, как предприятие с разделением труда на отдельные производственные операции — базисное явление капитализма (Существовавшие в Древнем Риме мануфактуры были формой организации рабского труда, т.е., с точки зрения современных представлений и «капиталом», и основными «средствами производства» были рабы. В силу того, что античная мануфактура была полностью «встроена» в рабовладельческую формацию, она не порождала запроса на общественно-экономический прогресс и отмерла вместе с институтом рабовладения. Отдельные исследователи считают, что дополнительным фактором, прочно связавшим античную мануфактуру с рабовладением, был крайне низкий социальный статус наемного работника, а сам наемный труд считался более презираемым, нежели рабский) — не стала драйвером экономического развития Испанской империи, так как оказалась в крайне неблагоприятной для своего существования общественно-экономической формации. Чисто «феодальные» налоги: ежегодный сбор с каждого станка и 10%-я «алькабала» (налог с торговых сделок) угнетали любые более или менее сложные производственные цепочки и производство товаров с высоким переделом в Испании.
Кроме того, испанская финансовая система, наивно исходившая из того, что печать золотых и серебряных монет из металлов, вывозимых из испанских колоний в Латинской Америке, обогащает Корону, также не соответствовала капиталистической формации, при которой прирост богатства нации обеспечивается созданием добавленной / прибавочной стоимости.
Своеобразным методом «проб и ошибок», а нередко, и войн — как, например, испанско-голландские и испанско-английские, капитализм как общественно-политическая формация стал основой модерна.
Или, немного упрощая, капитализм стал оптимальной системой управления обществом модерна. Из собственности людей естественным образом выделилась значительная (нередко — большая) часть, используемая в инвестиционных и инновационных процессах — КАПИТАЛ.
Относительная стабильность уровня богатства в эпоху пре-модерна сменилась рисками значительных потерь, как плата за ожидание значительного прироста богатства в результате того или иного приложения капитала. Однако, для участников этой своеобразной «азартной игры» появился ранее невиданный, а потому весьма привлекательный «бонус»: победители получали возможность за короткий срок резко повысить свой социальный статус.
Теперь риски приложения капитала могли окупиться таким уровнем положения в обществе, которые ранее давало только «благородное происхождение» или несравнимо более высокие риски военной карьеры.
Инвестиционный и инновационный характер капитала породили как необходимость постоянного соотнесения инвестиционных и инновационных рисков с ожидаемыми в будущем прибылями, так и новые отношения между людьми (в первую очередь, капиталист — лично свободный наемный работник), а также новые виды ответственности и распределения рисков (например, лицо принимающее решение — рядовые акционеры).
Со своей стороны, развитие капитализма радикально повлияло на изменение институтов, определявших «лицо» эпохи пре-модерна: государство, которое от налогообложения собственности / богатства и торговых операций перешло к налогообложению добавленной стоимости и/или прибыли, было вынуждено постепенно отказываться и от иных характерных признаков феодализма (например, от основных сословных привилегий, всех форм «крепостной» зависимости крестьян).
Кроме того, буржуа нуждались в «боге», который бы благословлял бы их предприимчивость, а, на самом деле — эгоизм и индивидуализм, неизбежные при рисках, порожденных инвестиционной и инновационной природой капитала. Ответом на эти «нужды и чаяния» собственников капитала выступил протестантизм, в ХХ веке вообще «плавно перетекший» в атеизм, прекрасно уживающийся с культом «невидимой руки рынка».
Следующий важный момент, на который мы будем опираться: капитализм —не единственная общественно-политическая формация, соответствующая эпохе модерна и реализующая идеи прогресса.
Модернистский позитивизм и прогресс лежали в основе и фашизма (Воплощения фашизма мы видели в нескольких формах: классической (Италия), относительно либеральной (Испания, отдельные периоды в ряде стран Латинской Америки, Сингапур), радикально-националистической с изрядной долей пре-модерна (Германия), азиатской (императорская Япония, 1950-е — 80-е годы в Южной Корее), имитационной (Португалия, отдельные периоды в ряде стран Латинской Америки)) , который сошел с исторической арены, и социализма (Социализм также существовал в ряде воплощений, причем, даже в СССР в разные периоды он принимал различные формы: военный коммунизм, НЭП, «развитой социализм». Военный коммунизм de facto существовал в Албании, de jure присутствует сегодня в Северной Корее; относительно либеральный вариант военного коммунизма демонстрирует Куба. Свои формы социализма существовали в ряде стран Восточной Европы (в первую очередь — Польше), отдельным феноменом стал «югославский социализм». Азиатский вариант социализма дал примеры Китая и Вьетнама, ныне активно трансформирующихся. И, разумеется, ряд стран Азии и Африки, стремившихся заполучить в союзники Советский Союз, демонстрировали имитационные модели социализма), которые сохранился в маргинальных (Куба, КНДР, Венесуэла) либо радикально видоизмененных в сторону капитализма (КНР, Вьетнам) формах.
Фашизм и социализм полностью воспринимали такие неотъемлемые элементы модерна, как индустриализация, урбанизация, секуляризация и развитие институтов государства. Научный позитивизм у них встраивался в идеологические конструкции, т.е., познаваемость мира безусловно признавалась, но результаты процесса познания предвосхищались идеологическими установками (в первую очередь — в социальных науках).
В отличие от классического понимания «гражданского общества», при фашизме и социализме общественная жизнь, безусловно, существовала и в весьма разнообразных формах, но большинство этих форм «затачивалось» под государственные интересы. Так, например, занятия молодежью спортом рассматривалось в качестве подготовки к армейской службе, а литературная деятельность — в качестве подспорья идеологическому воспитанию.
Альтернативные общественно-политические формы модерна стали во многом реакцией на:
1) - цикличность капиталистической экономики, неотъемлемым элементом которой считались регулярные экономические кризисы(У современной экономической науки имеются альтернативные точки зрения на проблему цикличности капиталистической экономики, в т.ч. — и на характер этих циклов, но мы в данном случае ссылаемся на базовые представления экономической науки на момент «оформления» альтернатив капитализма в государственные форматы);
2) - очевидное размывание капитализмом консервативных ценностей, в первую очередь — на десакрализацию государственной власти.
В экономическом плане фашизм и социализм отвергали главенствующую роль капитала в прогрессе:
1) - фашизм — через подчинение капитала государственным / национальным интересам,
2) - социализм — через искоренение капитала и трансформацию его инвестиционных и инновационных свойств в централизованно планируемые элементы хозяйствования.
Цикличность экономики модерна, определяемая господствующим в мире капиталистическим укладом, преодолевалась (во всяком случае — в теории) административными методами, в первую очередь — государственным планированием.
В философско-идеологическом плане фашизм / нацизм и социализм / коммунизм представили миру модели ре-сакрализации власти, например, как «хранителя славного прошлого» либо как «создателя светлого будущего», не нуждающихся в дополнительной легитимизации путем выборов (Точнее, выборы превратились в мистерию обновления присяги верности со стороны народа своей власти).
7. Украина: от социализма к пре-модерну
Отказ от социализма, как общественно-политической формации, не означает неизбежного перехода к капитализму, даже в случае принятия соответствующего законодательства и использования «либерально-рыночной» терминологии. Это весьма неочевидный, и на первый взгляд — парадоксальный вывод, который, тем ни менее, полностью подтвержден украинским «кейсом».
Прежде всего, можно с большой долей уверенности утверждать, что Украина вместе с социализмом в значительной мере избавилась и от дискурса эпохи модерна, вернувшись по уровню осознания общественных процессов в поздний пре-модерн, грубо говоря — в дискурс Гоббса и Локка XVII века, переходную эпоху трансформации феодального общества.
Не удивительно, что в украинском обществе время от времени возникают дискуссии:
1) - об Общественном Договоре, как форме существования Государства, что является прямой отсылкой к эпохе перехода к модерну, которой соответствовал поздний феодализм. Ну, а относящаяся у той же эпохе дискуссия
2) - о путях формирования политической нации в Украине вообще не прекращается все 30 лет независимости.
Еще более характерным признаком возврата Украины к позднему пре-модерну являются дискуссии вокруг «государственного языка» и «государственной церкви», как фундамента государственности и неотъемлемого признака суверенитета. В то время как именно "секуляризация" является одним из важнейших признаков эпохи модерна.
Секуляризация (позднелат. saecularis — мирской, светский). Исходно — термин католического церковного права, обозначающий выход из монашеского ордена с возвратом в миряне или переходом в белое духовенство (лат. clerici saeculares). В дальнейшем понятие существенно расширилось:
1. Секуляризация (история) — в исторической науке изъятие чего-либо из церковного, духовного ведения и передача светскому, гражданскому ведению. Обычно употребляется для описания изъятия государством у церкви её земельной и иной собственности. В Западной Европе секуляризация проводилась в XVI—XVII веках во время Реформации. Ещё более масштабная секуляризация в западной Европе (особенно во Франции, Италии и Германии) произошла после Французской буржуазной революции. В России в основном закончилась в XVIII веке.
2. Секуляризация (социология) — в социологии процесс снижения роли религии в сознании людей и жизни общества; переход от общества, регулируемого преимущественно религиозной традицией, к светской модели общественного устройства на основе рациональных (внерелигиозных) норм. Политика государства, направленная на уменьшение влияния и роли религии (например, секуляризация образования).
В целом же, украинское общество совершило переход от социалистических отношений эпохи модерна к нео-феодальным отношениям эпохи пре-модерна. Тут необходимо отметить важный нюанс: нео-феодальные отношения в современной Украине являются практически полностью неформальными, но, несмотря на это — определяющими для установившейся общественно-экономической формации.
Вкратце перечислим характерные признаки украинских нео-феодальных отношений, которые состоят в отсутствии у общества, власти и «реформаторов» представлений о:
I. Разнице между собственностью и капиталом, по итогу — между богатыми людьми, владеющими собственностью, и капиталистами, «запускающими» в работу свой капитал, который представляет из себя самовозрастающую стоимость.
В результате, государственно-бюрократический аппарат в партнерстве со сверхбогатыми собственниками, именуемыми «олигархами», перераспределяет через государственный и местные бюджеты созданную обществом добавленную стоимость. Уже в силу этого украинская власть действует вопреки интересам украинских капиталистов, приумножающих свой капитал в конкурентной среде благодаря наличию предпринимательских способностей. (В первом материале мы доказали, что что украинские олигархи, по сути, не являются капиталистами).
II. Разнице между инвестированием частного капитала в проект и финансированием проекта за счет заемных средств.
В результате, идея «государственно-частного партнерства» существует на сегодня исключительно на бумаге, государственным и региональным чиновникам намного проще привлекать займы, несмотря на их очевидную дороговизну, нежели вступать в непонятные и взаимно ответственные «инвестиционные отношения». Не говоря уже о наличии третьей возможности — напрямую финансировать проекты из государственного либо местного бюджета.
III. Бюджетном субсидировании и льготном налогообложении, как факторах, стимулирующих развитие капитала.
В результате, бюджетные субсидии и налоговые льготы в Украине являются формой феодальной ренты, извлекаемой нео-феодалами («олигархами») в партнерстве с государственно-бюрократическим аппаратом.
И в завершении: децентрализация, которая в эпоху модерна рассматривается как механизм передачи части бюджетных финансов и полномочий «на места» в интересах развития регионального капитала, в украинских реалиях превращается в «феодализацию», т.е. в передачу «в кормление» определенных территорий местным нео-феодальным кланам. И местные выборы, даже проведенные в соответствии с демократическими нормами, только легитимизируют этот процесс «феодализации» (а не «децентрализации»!)
При этом можно отметить следующее явление, которое вполне соответствует доминированию нео-феодального дискурса на уровне «коллективного бессознательного». С одной стороны, украинское общество крайне негативно воспринимает капиталистов, причем не только «олигархов», но и просто успешных капиталистов, удачно инвестировавших свой капитал и выстроивших прибыльный бизнес.
Однако, в то же время, украинское общество весьма лояльно к «удельным князькам», контролирующим те или иные территории в качестве своих полноправных вотчин. Яркими примерами стали триумфальные переизбрания мэров ряда крупных городов, чья коррупционная деятельность является не просто публичным, а «общепризнанным» фактом так сказать «общенационального значения». Ну, «вишенкой на торте» стало избрание 25 октября главой Подвысоцкой ОТГ Голованевского района Кировоградской области Виктора Лозинского — "de facto" хозяина этой ОТГ, который вместе с прокурором района и начальником райотдела милиции совершил здесь в 2009 году циничное убийство егеря во время охоты, и получивший за это 10 лет, из которых отсидел пять, выйдя «по состоянию здоровья»...
В третьем материале мы проанализируем, насколько предрешенным для Украины было «выпадение» из модерна. Забегая вперед, укажем — шансы остаться в модерне и перейти из социализма в капитализм были, но весьма незначительные.
ЧАСТЬ 3
В первом материале на данную тему авторский коллектив IIPP в рамках теории элит обосновывал тезис о том, что украинский правящий класс существует в рамках (нео-)феодальной, а не капиталистической общественно-политической формации. Соответственно, в таких же рамках существует и украинская контрэлита, которая с переменным успехом борется с элитой за контроль над (нео-)феодальной рентой. И только маргинальная (по отношению к национальному мейнстриму) украинская антиэлита пытается описывать общественно-политическую формацию, сложившуюся в Украине, в терминах капитализма и модерна.
Во втором материале мы подробно обосновали тезис о том, что вместе с социализмом украинский правящий класс отказался и от модерна, а также показали, что для украинского общества (нео-)феодальный код оказался вполне приемлемым и естественным.
В текущем материале авторский коллектив IIPP проанализировал: 1) насколько предрешенным для Украины было «выпадение» из модерна и 2) были ли у страны шансы остаться в модерне и перейти из социализма в капитализм.
Для более простого восприятия материала, мы разбили его на две отдельн части – собственно:
- Украинскую историю (текущаяя) и
- Статью (в работе) «Окончание лидерства «коллективного Запада» как следствие наступления эпохи постмодерна».
8. Предопределенность, или был шанс
Украинская экономика на момент обретения независимости была прочно встроена в региональное разделение труда в рамках экономики СССР, а точнее – «народно-хозяйственного комплекса» Советского Союза и, отчасти, СЭВ (Совета Экономической Взаимопомощи – социалистического лагеря).
При этом Украина в рамках «народно-хозяйственного комплекса» играла роль «сборочного цеха»: на территории УССР были расположены преимущественно конечные звенья производственных цепочек, локализованных в различных республиках Советского Союза или, точнее, отрасли, выпускавшие продукцию высших переделов.
С точки зрения капитализма, именно здесь образовывалась основная добавленная стоимость экономики СССР. Но, в том то все и дело, что логики плановой / социалистической экономики и рыночной / капиталистической экономики не просто принципиально различны, но и практически несовместимы.
Да, Украина на момент распада Союза имела мощную индустрию с высокими уровнями передела и использованием преимущественно современных или отстающих всего на 10-20 лет технологиями (что не было критичным), передовую фундаментальную и прикладную науку, высокий образовательный уровень населения, квалифицированный научный, инженерно-технический и рабочий персонал. (Можно говорить о технологической отсталости в сфере АПК, но аграрный сектор нигде и никогда не являлся драйвером экономического роста и показателем уровня экономического развития).
Но с распадом Союза и всего социалистического лагеря, распалась и социалистическая система разделения труда, и встал вопрос встраивания украинской экономики в новую – мировую рыночную / капиталистическую систему.
Мы сейчас не будем обсуждать тот довольно длинный список иллюзий, которые не только общество, но и благополучно перекочевавшее из УССР руководство страны питало по поводу перспектив такого встраивания. Просто констатируем: задача была в целом неразрешимой – украинский индустриальный и высокотехнологический сектор был слишком большим, чтобы целиком, либо своей существенной частью встроиться в международное разделение труда.
В ретроспективе мы можем так сформулировать проблему: Можно ли было в начале 90-х в процессе перехода из социализма в капитализм не «вылететь» из модерна?
На тот момент абсолютное большинство внешних рынков было либо поделено, либо на них происходила жесткая конкуренция, в которую было практически невозможно встроиться. Но, что еще важнее, – в конце 80-х – начале 90-х годов прошлого столетия уже были выстроены и практически «зацементированы» не только на экономическом, но и на политическом уровне, основные технологические цепочки в рамках международного разделения труда.
И это было практически непреодолимым вызовом для украинского ВПК, ориентировавшегося на потребности армий уже не существовавших СССР и организации Варшавского Договора, а также для отечественного машиностроения и, в целом, сферы «производство средств производства».
Украине никто не планировал «выделять места» на завершающих либо даже срединных этапах технологических цепочек международного разделения труда. Свободные места были только на начальный этапах – «хвостах» этих цепочек, где украинские предприятия могли быть лишь поставщиками сырья либо продукции низших переделов, в т.ч. – аграрной. И Украина, несмотря на субъективное неприятие такого сценария как обществом, так и правящим классом, достаточно быстро стала страной его реализации. Только один, но весьма показательный пример: еще во второй половине 90-х Украина открывала свои технологические парки в Харбине и Цзинане, а уже сегодня в украинском экспорте в КНР сырье, продукция низших переделов и товары АПК составляют более 95%, а китайский импорт в Украину на 55% состоит из высокотехнологичных товаров.
Абсолютно естественно, что именно отрасли низших переделов – АПК, металлургия, добыча отдельных видов сырья в условиях преобладания неофеодального общественно-политического уклада в Украине стали наиболее «олигархичными»: именно они приносят в страну, а, значит – своим бенефициарам, как формальным (олигархам), так и неформальным (верхушке государственно-бюрократического аппарата) львиную долю валютных поступлений.
Сверхприбыли бенефициаров в этих отраслях, как уже указывалось в предыдущих материалах IIPP, обеспечиваются многочисленными льготами и преференциями, – de facto перераспределением в их пользу через государственный бюджет значительной части национального ВВП. Именно этот процесс перераспределения, мы назвали неофеодальной рентой.
Общим местом стало приводить в качестве позитивных примеров встраивания в международную систему разделения труда Японию, Южную Корею и Китай. Оценка этих кейсов будет дана в одном из следующих материалов IIPP.
Мы же констатируем, что в 90-х годах свое место в международном разделении труда невозможно было ни получить, ни завоевать. Можно было попытаться его «купить»; слово неслучайно взято в кавычки – разумеется, речь идет о более сложных процессах.
Прежде всего, в первые 5-10 лет независимости существовала возможность «сдаться на милость транснациональных компаний» (в более политкорректной форме – создать многочисленные бонусы и преференции для крупных западных инвесторов в стратегических отраслях).
Но, при этом необходимо было четко понимать, что западные ТНК по отношению к украинскому индустриальному сектору будут «выковыривать изюм из булочки», т.е., их будут интересовать отдельные предприятия, а не целые отрасли или технологические цепочки, находящиеся в Украине, а, иногда – лишь отдельные технологические линии (цеха) в рамках этих предприятий.
Возможно, такое понимание отчасти присутствовало, особенно после первых столкновений с реалиями мировых рынков и международной системы разделения труда, но постсоветский правящий класс и украинское общество в целом в силу завышенных ожиданий (и, как следствие – неадекватных амбиций!) не могло согласиться на такой подход – пожертвовать «булочкой» ради сохранения «изюма». Украинская политическая нация отказывалась верить в то, что это – меньшее из зол, а альтернатива – ставшая сегодня фактом потеря «булочки» вместе с «изюмом».
Возможно, психологическая неготовность правящего класса и общества к подобного рода жертвам сыграла ключевую роль, но существовали и другие факторы. Из которых наиболее весомым было, отмеченное в предыдущих наших материалах, непонимание национальными элитами сущности капитала и, соответственно, неготовность к работе с иностранными инвестициями (= капиталовложениями).
Кроме того, встраивание, пусть даже частичное, украинских высокотехнологических производств в международное разделение труда имело не только экономическую, но и политическую составляющую, что предполагало понимание отечественным правящим классом основ современной мировой финансовой системы. Однако этого понимания как не было, так и нет.
В качестве примера приведем Японию и Китай, которые многие годы частично компенсировали Соединенным Штатам отрицательное сальдо двусторонней торговли активной покупкой американских государственных обязательств.
Впрочем, даже если бы каким-то чудом – например, благодаря дару предвидения, украинский правящий класс сумел бы учесть все указанные выше проблемы, то это все равно было бы лишь необходимым, но не достаточным условием пребывания Украины в модерне.
Дело в том, что к началу 90-х эпоха модерна подошла к своему концу (о чем подробнее мы поговорим в следующем материале, подготовленном IIPP).
А это значит, что для Украины на момент обретения независимости, места в модерне уже не существовало.
Когда материал был уже подготовлен к публикации, ряд уважаемых рецензентов поставили вопрос о роли интеграционного выбора, сделанного Украиной в 2014 году. Мы сочли важным высказать позицию авторского коллектива IIPPпо этому вопросу, хотя сегодня он (вопрос) носит исключительно теоретический характер.
С точки зрения преобладания неофеодального кода у российской правящей элиты и схожести российских контр- и анти-элит с украинскими, ситуация выглядит аналогичной, но с некоторыми нюансами. Прежде всего, если Украина была преимущественно индустриальной базой бывшего СССР, то Россия, во многом, была сырьевой базой Союза, хотя и с весомой долей индустриального сектора.
В России, по сравнению с Украиной, намного большей в национальной экономике была доля сырьевых отраслей (как углеводородов, так и иных полезных ископаемых), а, значит, намного большая доля экономики смогла встроиться в международное разделение труда. Тем более, что львиная доля сырьевых отраслей РФ была встроена в мировую экономику еще со времен СССР.
Кроме того, неофеодальный правящий класс РФ с начала XXI века начал возвращаться к имперскому самосознанию, что требовало модернизации ВПК, а, значит, существенных капиталовложений в высокотехнологический сектор, который частично удерживает российскую социальную-экономическую систему в модерне. А высокотехнологичный сектор всегда кроме военной имеет и гражданскую составляющую.
Можно также отметить, что в рамках имперского самосознания российского правящего класса, заметная, хотя и явно меньшая часть стратегических решений, принималась исходя из неких концептуальных соображений, и только потом в реализацию этих проектов встраивались интересы олигархов, а не наоборот, – стратегические решения выступали прикрытием олигархического интереса.
В целом же, Россия встраивалась в международное разделение труда самостоятельно и вполне эгоистично, что не предполагало особого учета интереса бывших союзных республик, включая самую крупную из них по населению и экономике – Украину.
Характерный пример – в «предконфликтном» 2013 году на страны СНГ приходилось лишь 13,4% внешней торговли РФ: Москва не сильно обременяла себя поддержанием «исторически сложившихся экономических связей».
Что же касается пресловутых «кооперационных связей», то независимо от того, где производилась конечная высокотехнологическая продукция – в России или Украине, на мировые рынки она практически не могла пробиться, а на внутренних рынках (России, Украины, СНГ в целом) платежеспособный спрос на нее был крайне ограничен. Для сохранения таких «кооперационных связей» необходима была политическая воля с обеих сторон, далеко выходящая за рамки экономической целесообразности, но, даже до 2014 года такая воля к сохранению «взаимовыгодных связей» носила практически полностью имитационный характер.
Отдельная тема – продукция ВПК
Даже в «горячую пятилетку» конфликта на Донбассе 2014-2018 годов, почти четверть (23%) украинского военного экспорта приходилась на Россию. Прежде всего, хотя ВПК пока существует и развивается в рамках модерна, говорить о капиталистических принципах его функционирования не приходится как на постсоветском пространстве, так и в мире в целом. Однако, в любом случае, армия России – это далеко не вооруженные силы СССР: коренным образом изменились задачи, концепция развития и военная доктрина. Это сразу же сделало большую часть украинского ВПК бесполезной.
Что касается сохранившихся технологических цепочек в этой сфере, то Россия стремилась их полностью воссоздать в рамках своей национальной экономики. Кроме того, включившись в гонку высокотехнологических вооружений, Россия все меньше нуждалась в морально устаревающих – в отсутствие модернизации – украинских комплектующих.
Можно констатировать, что амбиции как Украины, так и России встроиться в ядро капиталистической системы после развала СССР были ничем не обоснованы. Однако, у России изначально имелись предпосылки для более комфортного встраивания в периферию капиталистической системы на места «ближе к ядру».
Таким образом, альтернативный «восточный» интеграционный проект никак не мог остановить: 1) ни «выпадение» Украины из модерна, 2) ни процессы деиндустриализации с переходом на преимущественно сырьевую экономическую модель.
Можно лишь предположить, что без шокового разрыва многих связей с РФ, скорость деградации экономики Украины в 2014-2020 годах была бы немного ниже, но это никак не сказалось бы на качественной картине.
❎ ВСТУП. Проблема Стратегування в світі та в Україні
1-1) стаття - Прехт
1-2) стаття - Дацюк
5. Фокус із ЗУ "Про охорону культурної спадщини" - 16 разів слово "може"
1. Слово «можуть» передбачає наявність вибору, що порушує принцип Законодавчої техніки "Однозначність правового регулювання" відповідних Суспільних відносин і ускладнює застосування відповідних Правових приписів на практиці.
2. Зміст «можуть» є невизначеним, а відтак, зазначені органи наділяються Дискреційними повноваженнями, що створює ґрунт для Корупційних зловживань.
- ЗУ Про охорону пам'яток (фрагменти):
6.1 Фокуси - Програми та новини - Мінкульт
- Фейкові новини, Фейк-ньюз(-с) (від англ. fake news — підроблені / шахрайські / фальшиві новини) — підробка чи імітація новин (маніпулятивне спотворення фактів; дезінформація), яку створено з ігноруванням редакційних норм, правил, процесів, прийнятих у ЗМІ для забезпечення відповідності та перевіреності, та яка не витримує жодних, навіть поверхневих, перевірок на відповідність та реальність, але, незважаючи на це, має потужний вплив на свідомість великої кількості людей.
- Мінкульт - Новини - інтерв'ю - 2021-03-16 Ткаченко, Фоменко
- Заходи (програма) на 2021-2023 рр. Культура і туризм
- "Велика реставрація"
6.1-1) Мінкульт - Новини 2021-03-16 Ткаченко, Фоменко інт
- Інтерв'ю. Фрагмент-1:
- Інтерв'ю. Фрагмент-2:
- Інтерв'ю. Фрагмент-3:
- Інтерв'ю. Фрагмент-4:
6.1-2) "Заходи (програма) на 2021-2023 рр. Культура і туризм"
- Заходи. Фрагмент-1:
- Заходи. Фрагмент-2:
- Заходи. Фрагмент-3:
- Заходи. Фрагмент-4:
6.1-3) "Велика реставрація"
Файли
- Мінкульт - Велика реставрація (Порядок відбору проектів) 2020-12-09
-
Мінкульт - Вел буд 2021 Перелік з 22 пам'яток - № 337 2021-05-18
6.2 КМДА - Департамент охорони пам'яток - Новини
- Фейкові новини, Фейк-ньюз(-с) (від англ. fake news — підроблені / шахрайські / фальшиві новини) — підробка чи імітація новин (маніпулятивне спотворення фактів; дезінформація), яку створено з ігноруванням редакційних норм, правил, процесів, прийнятих у ЗМІ для забезпечення відповідності та перевіреності, та яка не витримує жодних, навіть поверхневих, перевірок на відповідність та реальність, але, незважаючи на це, має потужний вплив на свідомість великої кількості людей.
- КМДА - Деп охор пам - Новини 2021-02-18
- КМДА - Деп охор пам - Новини 2021-04-14
- КМДА - Деп охор пам - Новини 2021-04-15
- КМДА - Деп охор пам - Новини 2021-04-22 (1)
- КМДА - Деп охор пам - Новини 2021-04-22 (2)
- КМДА - Деп охор пам - Новини 2021-04-27
- КМДА - Деп охор пам - Новини 2021-04-28
- КМДА - Деп охор пам - Новини 2021-04-13 1
- КМДА - Деп охор пам - Новини 2021-04-13 2
- КМДА - Деп охор пам - Новини 2021-04-13 3
6.3 Фокус із Статистикою - 1) Мінкульт - Державний реєстр нерухомих памяток України; 2) КМДА - Зведений перелік пам'яток м. Києва
Питання - "Чи можно вважати об'єкт занесеним до Державного реєстру, якщо реєстру не існує?"
6.3-1) Мінкульт - Державний реєстр нерухомих памяток України
А.
- Фрагмент-1
- Фрагмент-2
Б.
- Статистика на основі даних з сайту Мінкульту - Держреєстр, станом на 2021-04-09
- Статистика на основі даних з сайту Мінкульту - Держреєстр, станом на 2020-02-13
В.
- Статистика на основі даних з сайту Мінкульту - Накази про занесення до Держреєстр за 2020 рік:
6.3-2) КМДА - Департамент охорони пам'яток - Перелік пам'яток
...
6.4) - Презентація звіту про роботу КМДА по охороні культурної спадщини Києва за 2021-22 рр.
...
Файли 
7.1 Взяття Об'єктів культурної спадщини на облік - Вимоги процедури, які влада КМДА не виконує
7.1-1)
- Порядок взяття на облік (фрагмент):
7.1-2)
- Вимоги до наукових установ (фрагмент Закону):
7.1-3)
- Вимоги до наукових установ (фрагмент Порядку атестації):
7.1-4)
- Пор обл пам - Занес до Пер - Розпорядж гол фр1
7.2. Занесення "Памя'ток" до Реєстру та його ведення - Вимоги процедури, які влада Кабмін-Мінкульт не виконує
7.2-1)
- Проблема - Облікова документація не входить в склад Відомостей Реєстру про пам'ятку
7.2-2)
7.2-3)
7.3 Реєстр памяток відсутній, але є "Накази про занесення до Реєстру", із фейковими Переліками
- Питання - "Чи можно вважати об'єкт занесеним до Державного реєстру, якщо реєстру не існує?"
7.3-1)
- Згідно "Кабмін - Комплексна програма Паспортизації пам'яток на 2003-2010 рр." - не розроблені
- Едина форма Електронних паспортів пам'яток
- Електронна База даних паспортів пам'яток
- не виконана - Паспортизація пам'яток
- І не в планах розробляти (!):
Кабмін - Заходи на 2021-2023 Культура і туризм
- але - "Велика реставрація" і велика закупівля техніки:
7.3-2)
7.4 Обов'язок та відповідальність влади інформувати про свою діяльність - Вимоги, які влада Кабмін-КМДА не виконує
7.4-1)
- Стаття 15 ЗУ "Про доступ до публічної інформації"
7.4-2)
- Пункт 8 "Порядку оприлюднення інформації про діяльність органів влади в інтернет"
7.4-3)
- Стаття 78 "Господарського кодексу України":
8.1 Фокус Мінкульту із Історичним ареалом м. Києва - юридичне нищення
- Істор ареал в діючому Генплані Києва
- "Фокуси" Мінкультури - маніпуляції
- Приклад - Скасування судом обмежень забудови - Велика Васильківська, 143/2 (м. Либідська)
8.1-1) Істор ареал в діючому Генплані Києва
...
- Опорні плани в складі діючого Генплану-2020 (у т.ч. Межі Історичних ареалів)
- Опорні плани в складі діючого Генплану-2020 (у т.ч. Межі Історичних ареалів)
-
Межі діючого Історичного ареалу. Генплан 2020 р.
8.1-2) "Фокуси" Мінкультури - маніпуляції
...
8.1-3) Приклад - Скасування судом обмежень забудови - Велика Васильківська, 143/2 (м. Либідська)
Файли
- ст 1 - Вел Вас 143 (м Либідська) 2020-02-13
- ст 2 - Вел Вас 143 (м Либідська) 2021-05-19
- МУО № 60 від 2020-12-15
- Судове рішення від 2021-04 - скасування містобудівних обмежень
8.2 Фокус Мінкульту та КМДА із Історичним середовищем та Історичною забудовою - юридичне нищення
...
8.3 Фокус Мінкульту та КМДА із Щойно виявленними обєктами культурної спадщини - юридичне нищення
...
9.1 Відсутність бачення розвитку Історичних міст
- відсутній - Порядок розробки і погодження, вимоги до Складу і змісту Планів організації території
- відсутній - Порядок регенерації районів історичної забудови
...
9.2 Відсутність Порядку розробки і погодження та вимог до Складу і змісту Планів організації території
...
9.3 Відсутність обов'язку та відповідальності за збереження Культурної спадщини України в державній політиці
...
11. Файли
❎ ВИСНОВКИ. 1) Правова структура та 2) Ієрархія причин проблем в сфері культурної спадщини
...